офф. Пост с другой ролевой, но вряд ли есть тут админ, который не знает, как я играю.

Он улыбнулся своей любимой. Поверить в то, что у них действительно могло быть все в порядке, он не мог. Это же были Елена и Стефан, просто магнит для всех возможных неприятностей, начиная от Дэймона и заканчивая падением метеорита.
- В последний раз у нас с тобой было все в порядке, когда ты не знала, что я вампи,р - проговорил Сальваторе. Улыбнувшись, он сел рядом с девушкой, протягивая ей бокал бурбона. Стефана в очередной раз поразило, как же все-таки быстро устают люди. Он заправил прядь волос Елене за ухо и посмотрел девушке в глаза.
- Может быть, тебе стоит лечь и поспать? - сказал Стефан.
Он отвел ее руку с бокалом в сторону, нежно поцеловал ее в шею. Глаза слегка мелькнули, превращаясь в глаза вампира. Стефан оторвался от ее шее и посмотрел в глаза девушки. Поцелуй был быстрым и внезапным, резким и страстным. Он ничего не хотел сильнее, чем поцеловать ее, уложить на диван и снова почувствовать, что она принадлежит только ему. Стон сорвался с губ Сальваторе.
- Я люблю тебя, Елена Гилберт, - сказал Стефан. - Безумно тебя люблю.
Продолжая ее целовать, он аккуратно заполз одной рукой ей под кофточку, пробираясь постепенно все выше и выше...
Перевернув ее под себя, он почувствовал снова, что она принадлежит только ему. Дэймон, Кэтрин.. что вообще имеет значение? Ведь что может иметь значение, кроме любимой? Он поцеловал ее, растегивая ее кофту, стягивая и обнажая великолепную кожу. Стефан впился губами в ее шею, чувствуя биение ее пульса. Адреналин начинает зашкаливать, страсть бьет просто ключом. Мужчина оторвался от ее шеи. Он знал, что сейчас он на грани, что все... что он может сорваться. Сальваторе растегнул и снял с ее джинсы, попутно стягивая с себя футболку. Он мог сделать все со скоростью звука, превысить скорость света, но сейчас ему не было это нужно. И медленно дразня ее, он раздел ее до конца, обнажившись и сам. Поцеловав ее снова, он медленно вошел в нее и начал двигаться. И ничего нет в этом пошлого, просто две сложные биологические машины начинают свое соитие программ. Сливаясь воедино, их сердца начинают биться в одном африканском ритме, совпадают и пульс, и желания. Движения, в которых нет ничего фальшивого. Где здесь место фальши?